В.П.Петров: Зарисовки быта деревни Грязенять 80-х годов прошлого века. "Сельская быль: Бельевой шнур!"

Во время весеннего сева ра­бочий день у главного агронома колхоза начинался в шесть часов утра и заканчивался с заходом солнца. Поэтому он считал впол­не допустимым и даже необходи­мым для здоровья и успешного выполнения многочисленных слу­жебных обязанностей после обе­да пару часов поспать дома в про­хладной комнате с зашто- ренными окнами. Конеч­но, получалось это не все­гда, а только в дни отсут­ствия сбоев на работе, уполномоченных из райо­на и прочих ситуаций, ме­шающих нормальному те­чению обычной жизни.
...В этот день посевные дела во всех шести бригадах шли нормально, в районной сводке колхоз по основным весенне- посевным показателям уверен­но занимал места в середине таблицы. А это означало, что ругать не за что, но и перени­мать передовой опыт никто не приедет, то есть работать мож­но спокойно и без помех.
Подъехав к дому и заглушив трактор, агроном пошел обедать...
Здесь, пожалуй, надо сделать отступление. В качестве служеб­ных транспортных средств в рас­поряжении агронома были мото­цикл с коляской и так называе­мый «шассик» - небольшой ко­лесный трактор марки Т-16 с ра­цией и тележкой перед кабиной. Такой трактор был, как говорит­ся, совсем не роскошью - по лю­бой дороге и по полю можно про­ехать, при необходимости под­везти несколько мешков семян, удобрений или попутно подки­нуть двух-трех колхозников.

Пообедав, агроном удобно ра­стянулся на диване и стал заводить будильник. В часовом механизме что-то щелкнуло, и он перестал ти­кать. Пришлось вставать и звать с улицы сына. Вчерашний перво­классник только что пошел на ка­никулы и теперь активно отдыхал, играя с друзьями в карты на кури­ные яйца, которые потом пацаны сдавали в сельмаг в обмен на мо­роженое, лимонад и конфеты.

Объяснив наследнику ситуа­цию с будильником и попросив разбудить через два часа, агро­ном уснул. Минут через двадцать к нему подбежал сын, потряс за плечо и сказал, что папа может не волноваться и спать спокойно, так
как он помнит о поручении.
От души поблагодарив мальчи­ка за заботу выражением, допус­тимым в общении с сыном, папа попытался уснуть еще раз, но сон не шел. Тогда он встал, завел трак­тор, поехал в сельмаг, купил но­вый будильник, привез его домой и отправился на работу, прихватив с собой термос крепкого кофе.
После ужина усталый агроном вышел на крыльцо покурить перед сном. И тут к нему подошел сосед Михаил, которого все в деревне, несмотря на пятый десяток лет от роду, звали Миньком. Был Минек большим любителем крепких на­питков, поэтому серьезной рабо­ты в колхозе ему не поручали, премий не давали и в президиум на собраниях не сажали.
Этим вечером у Минька все шло по обычному графику: выпил, поругался с женой и пошел жало­ваться на свою нелегкую долю первому встречному, которым и оказался агроном.
Рассказав, может, уже в сотый раз о своем трудном послевоенном детстве, о жене, которая его совсем не понимает, и о детях, не оказыва­ющих должного почтения отцу, Ми­нек, опять же не в первый раз ска­зал. что в дальнейшем такого от­ношения к себе не потерпит, по­этому решил добровольно уйти из жизни, а проще говоря, повеситься.
Полусонный и отупевший от тяжелого рабочего дня агроном автоматически поддакивал сосе­ду, не вникая в смысл его душеизлияний. И когда Минек попро­сил веревку «для этого дела», аг­роном снял с гвоздя свернутый бельевой шнур, без всяких мыс­лей отдал его, попрощался, поже­лав всего доброго, и пошел спать.
Минек же зашел в свою баньку, первым делом до­пил, чтобы не пропала, всю заначку и пошел попро­щаться с женой. Положив на стол перед супругой ве­ревку, заплетающимся языком он попытался объяснить ей распорядок последних оставшихся минут сво­ей жизни, но не выдержал стрессо­вой ситуации, свалился с табурет­ки на пол и моментально захрапел.
Прекрасная половина отволок­ла милого на кровать, раздела и спеленала его агрономовским шнуром. Утром, после дойки, из своих рук влила в рот связанного и плохо соображающего мужа сто граммов сорокаградусного лекар­ства и кружку парного молока. А когда в голове у него прояснилось, при помощи солдатского ремня и ненормативной лексики провела убедительную разъяснительно- воспитательную работу.
Что уж пообещала она сде­лать с пьяным мужем в следую­щий раз - неизвестно. Но поспе этого случая Минька как подмени­ли. Правда, выпивать он не пере­стал, но потребляемые дозы ста­ли значительно меньше, а пере­рывы между ними несколько боль­ше. А главное, больше никто не слышал ни о скандалах в его се­мье, ни жалоб на свою горькую судьбу от самого Минька.